Дорога смерти - Страница 126

126

Но формальный повод для визита был другим. Нужно было проверить догадку, которая ответила бы на последний вопрос.

– Добрый день, – остановил Бегин слонявшегося по коридору парня в свитере и с сигаретой за ухом, – Где кабинет редактора?

– В конце коридора, налево.

Бегин двинулся в сторону, в которую махнул рукой парень в свитере. Ни таблички со словом «Редактор», ни других отличительных знаков на двери не было – только номер кабинета. Подозревая, что парень приврал или что-то напутал, Бегин для приличия стукнул один раз костяшками по двери и тут же приоткрыл ее, заглядывая внутрь.

Света вскочила с ног редактора – крепкого мужчины лет 40, уже седоватого – и отпрыгнула в сторону, стирая с лица томную улыбку и одновременно одергивая юбку. Блузка так и осталась наполовину расстегнутой, демонстрируя черную чашечку бюстгалтера. Редактор растерянно уставился на пришельца. Поняв, что это посторонний, а не застукавший их сотрудник, вскочил и рявкнул:

– Вас стучаться не учили?

Взгляд Светы застыл, когда она узнала Бегина. Щеки женщины покраснели, и она, закусив губу, отвела глаза. А руки дернулись вверх, к блузке, запоздало запахивая ее.

– Молодой человек, что вам надо? Вы к кому вообще?

Внутри Бегина все умерло. Но это было не в первый раз. Скорее, это было правилом, а не исключением. Он наконец отвел глаза от Светы и спросил у сердитого мужчины с проседью:

– Вы редактор газеты?

– Да, и что? А вы кто и почему вламываетесь?

– Простите, я не хотел мешать. – голос Бегина звучал подчеркнуто холодно и официально, хотя он не делал для этого ничего. Тело само знало, как себя вести, когда твои тупые и наивные, почти детские надежды рушатся о реальность. – Меня зовут Бегин, я следователь по особо важным делам из Следственного Комитета. Возможно, вы слышали обо мне.

Редактор сразу оживился.

– Да, да, конечно! Александр, кажется? Простите, не знаю вашего отчества?

– Не знаете, – согласился Бегин. – Я на минуту буквально. Хотел спросить у вас одну вещь. Вы единственные, кто в свое время написал информацию о ФСБ, которое подключилось к делу банды ДТА. И об экстремистском следе.

– Простите, мы не можем раскрыть источники, если вы об этом.

– Я не спрашиваю, как его зовут. Я хочу назвать имя и узнать, он это или нет. Ваш источник – капитан Латыпов?

По глазам редактора Бегин понял, что попал в точку.

– Не знаю. Может быть… А может быть, и нет! Как вы… То есть почему именно это имя вы назвали?

– Простите за беспокойство. Это все, что я хотел узнать. – Бегин, выходя, кивнул на дверь. – И извините, что постучал только один раз.

Двигаясь по коридору к площадке с лифтами, Бегин подумал, что все, вероятно, так и должно быть.

Зато он убедился, что в полиции никто, кроме Латыпова, не вел двойную игру. Остальное было уже не его делом. Поимка Латыпова и остальных членов банды, в том числе тех, кто сегодня расстрелял Стасина и Наумова, было делом техники. И делом оперов ФСБ и уголовного розыска. Работа Бегина подходила к концу.

Света догнала его уже на улице, когда Бегин вышел из здания редакции и неспеша побрел по тротуару прочь.

– Саша!

Бегин обернулся. Света подбежала к нему и остановилась, восстанавливая дыхание.

– Подожди.

– Ты запыхалась. Не нужно было бежать.

– Блин… Прости, что так вышло. Извини. Паршиво вышло.

– Да, наверное.

– Это… это мой редактор. Я тебе говорила о нем. Он единственный, кто в кризис дал мне работу, когда мне нужно было кормить ребенка и вообще жить. Он еще в институте за мной ухаживал, и… В общем, ты понимаешь. Прости. Мне жаль.

Бегин посмотрел на нее. Света была красивой женщиной. Они вместе провели лишь один вечер, разговаривая обо всем на свете, и лишь одну ночь. Ему было хорошо. Возможно, все остальное не имело значения.

– Мне тоже жаль, – согласился Бегин. Ободряюще улыбнулся ей, показывая, что ничего страшного не произошло. Уж в масштабах жизни – определенно ничего страшного. И, помедлив, поцеловал в щеку. – Береги себя.

После чего, развернувшись, продолжил свой путь по пешеходной дорожке.

Рябцев еле нашел место вдоль металлического больничного забора – все пространство от перекрестка до ворот на территорию было забито. Но ему повезло: в сотне метров от него кто-то выехал, освободив парковочное место. Рябцев дал газу и юркнул в ряд машин за секунду до того, как менее расторопный водитель начал совершать тот же маневр.

По пути в больницу Рябцев, наплевав на все правила, не выпускал сотовый из рук. Благодаря выходу в интернет он нашел сайт городской больницы и телефонные номера основных отделений. Сначала он позвонил в гинекологическое отделение, но дежурная медсестра поведала, что Виктории Рябцевой среди их больных нет. Затем взволновавшийся не на шутку Рябцев дозвонился до травматологии – вспомнив, что последний раз он видел Вику, садившуюся в автомобиль. Тоже прокол. Рябцев плохо понимал, как устроено распределение больных, и не сразу догадался набрать родильное отделение. Ведь Вике рожать через полгода – при чем тут родильное? Он уже начал волноваться, что Вику увезли с чем-то серьезным в Москву. В родильное отделение он позвонил просто наудачу. Но именно там на его вопрос про Викторию Рябцеву ответили утвердительно.

Рябцев быстро шел, почти бежал, по территории больницы к нужному корпусу. Вика носила его ребенка. После скандала у нее наверпняка что-то приключилось. Может, боли в животе, или кровотечение, или что бывает у беременных после нервных переживаний и срывов. Рябцев боялся даже думать об этом. Все, что он хотел – найти Вику, обнять ее, объяснить все и пообещать, что он никогда больше ее не обидит. Не подведет. И не отпустит.

126