Дорога смерти - Страница 43

Они встретились перед обедом в крохотном сквере неподалеку от редакции.

– Александр Бегин. Вы меня помните?

– Конечно, – улыбнулась Света. – Старший следователь из Москвы.

– Можно вопрос, Светлана? – она кивнула. – Откуда информация? Я про вашу статью в сегодняшнем номере.

– Если журналисты начнут сдавать свои источники, наступит Армагеддон, – хитро улыбнулась Света. – Точнее, наоборот. Скорее наступит Армагеддон, чем журналист просто так сдаст свои источники.

– Следствие засекречено.

– Серьезно?

– Вы не знали?

– Знала, – соврала она. – Александр… Можно ведь мне вас так называть? Пользуясь случаем, хочу попросить вас об эксклюзивном, так сказать, интервью. Конечно, когда можно будет. Хотя бы на несколько часов раньше, чем это пойдет по официальным каналам через пресс-службу.

– Можно обсудить, – соврал в ответ Бегин. – Но давайте тогда уж договариваться. Я подумаю об эксклюзиве. Неофициально, конечно, без имен…

– Само собой!

– …А вы расскажете мне про ваш источник.

– Это шантаж, – Света кокетливо улыбнулась. – Я бы, может, и с радостью. Но это источник редактора. У него свои информаторы. Редактор просто передал мне эту информацию, а я написала материал. Сама я ни с кем не говорила.

– Точно?

– Честное пионерское.

– С вашим редактором, я так понимаю, торговаться бесполезно?

Света деланно вздохнула:

– В точку. Он если и сдаст своего информатора, то разве что через суд. И то только после апелляций. Не верите – в интернете посмотрите, он уже пару раз судился с мэрией. Но слушайте, ведь банду по сути поймали, через пару дней наверняка уже официально объявят. Так что есть ли вообще смысл копаться, кто кому что сказал?

Рябцев скучал за рулем, наблюдая, как Бегин и стройная журналистка прохаживаются по аллее и общаются. В конце они обменялись визитками. Журналистка двинулась к возвышающемуся неподалеку зданию редакции, Бегин прошествовал к машине и уселся рядом.

– Ну и зачем все это? – проворчал Рябцев.

– Ты о чем?

– То, что сейчас было. На кой черт?

После последней склоки с Бегиным Рябцев чувствовал себя неуютно. Но на следующий день Бегин вел себя невозмутимо, словно ничего и не произошло. И Рябцев осмелел. Поэтому сейчас совершенно не стеснялся выражать свои мысли.

– У тебя опыт наверняка большой, иначе бы старшим следаком по особо важным не поставили, – продолжал он. – Но знаешь, те вещи, которые ты делаешь… Никогда не видел, чтоб следаки так работали. Например, журналистка эта. Нахрена она тебе? Нет, базара нет, она симпатичная. А задница такая, что я даже отсюда засмотрелся. Но ведь не только за этим мы сюда приперлись? Или ты просто время тянешь и живешь в удовольствие, пока в Москву не погонят?

Бегин хмыкнул, но промолчал. Рябцев вздохнул, поняв, что напрасно старается.

– Ну конечно. Ты, как всегда, отмалчиваться будешь. Да и на здоровье. Мне плевать, по большому-то счету. – он потянул руку к ключам и завел двигатель. – Ладно. Куда едем?

И тут Бегин выдал такое, чего Рябцев ожидал услышать меньше всего.

– Пива хочешь выпить?

Они расположились в летнем кафе неподалеку. Бегин сам купил и сам же принес к их столику под уютным зонтиком две полные, едва не переливавшиеся через край, ледяные кружки. Оторопело наблюдая за следователем, Рябцев даже предположил, что Бегин после того самого инцидента подлизывается к нему.

Сделав глоток, Бегин сказал:

– Ты спросил о журналистке. Так вот. У них якобы есть источник, который они ни за что не раскроют. А вот лично я уверен, что все не совсем так. Это не у них есть источник. Это они есть у источника. Который их использует и специально сливает им кое-что.

– С чего ты взял?

– Я сейчас этой барышне закинул удочку. И узнал интересные вещи. Она в деталях знает все, что ФСБ нарыло на тех азиатов из борделя. Про стволы, про шлюх, про восемь задержанных. Но знает только это. Не знает, что меня отстранили. Не знает, что дело засекречено.

– Ну и что? – пожал плечами Рябцев. – Кому это интересно?

– Я много общался с журналистами. И с московскими, и с региональными. В Ростове, например. И я в курсе их кухни. Могу сказать тебе, что засекреченность – это «вкусная» деталь, как они это называют. Напечатали бы обязательно. Но им этого не сообщили. Поэтому я считаю: кто-то позвонил их редактору и слил то, что считал нужным. И больше ничего.

Рябцев был настроен скептически.

– И что это вообще дает? Ну, слил и слил, делов-то.

– Э, нет, Владимир. Этот источник специально слил инфу про чуваков из Средней Азии. Ему нужно было, чтобы общественность поверила в исламский след, в экстремистов. И общественность, и наше общее начальство, которое за газетами очень даже следит. Повернуть общественное мнение и следствие заодно в нужную сторону.

– Ну и… зачем?

– Затем. Что все эти люди из борделя не имеют к нашей банде никакого отношения. Это пустышка. Липа, которую подсунули чекистам, а те с удовольствием заглотили наживку. – Бегин выдержал паузу и закончил почти театрально: – Их подставили.

Рябцев, скручивая самокрутку, застыл. Хмуро покосился на собеседника, гадая, не шутит ли он. Бегин не шутил. И вдруг Рябцев фыркнул, поняв, что с него хватит.

– Ты серьезно? Блин, я уже начинаю жалеть, что спросил. То есть… То есть, все тут дураки – и менты, и наши опера, все б… дь управление сплошных идиотов, которые ковыряются в носу и строят в песочнице куличики. Следаки из комитета тоже дураки. Все, кроме Бегина, которого почему-то отодвинули и даже видеть не хотят в группе. С чего бы, кстати, да? Ведь у него столько гениальных идей. Правда, иногда он начинает нести какую-то ересь про пустоту, людей, вселенную и остальную по… бень в этом духе, от которой я уже блевать скоро начну. Но…