Дорога смерти - Страница 77

Через полчаса он достал сотовый и набрал Рябцева.

– Приезжай в управление. Я кое-что нашел.

Рябцев не был в восторге от этого, уже раскатав губу, что субботу удастся провести дома. Хотя, с другой стороны, был и плюс – можно было отвлечься. При Вике он испытывал постоянное чувство тревоги: мысли постоянно возвращались к Ольге, и, глядя на Вику, Рябцев не мог выглядеть естественно, как всегда. К тому же, нужно было фильтровать все свои слова согласно легенде, по которой он дважды за эту неделю проводил ночи в рейдах на трассе – и в любой момент это может повториться.

Бегин уже был снаружи. Как только машина Рябцева тормознула на парковке перед УВД, следователь уселся рядом и бросил:

– Опорник на Текстильщиков.

– И тебе доброе утро, – проворчал Рябцев, трогаясь с места и выезжая за ворота управления. – «Как поживаешь?» «Нормально, а ты?» «Да все ништяк, спасибо что спросил».

– Я кое-что нашел.

– Зачем в опорник? Опять про Сергеева расспрашивать? Сань, ты не обессудь, но мы только время теряем. Ну, курил он анашу, и что дальше? Хочешь проверить, имеет это какое-то отношение к нашим баранам или нет, нужно Печатника ловить.

– Что ты знаешь про убийство участкового?

– Что? – не сразу сообразил Рябцев. – А, погоди. Ты про Зубова? Который полгода назад…? Он-то здесь при чем, ё-моё?

– Я сегодня думал об этом…

– Вот даже не сомневался ни разу, – язвительно ввернул Рябцев.

– …Про Сергеева, про анашу, про это его кафе. Вспомнил про участкового. Он никак не помог, потому что толком не знал Сергеева. Работает всего полгода на участке. Раньше территорию обслуживал майор Зубов. Но полгода назад его убили.

– Я так-то в курсе. Я в подвале сидел все это время, но не в танке же.

– Сейчас кое-что проверил, – продолжал Бегин. – Зубова расстреляли. Пятнадцать выстрелов. Марку и тип оружия установить так и не удалось. Криминалисты в отчете предположили, что это был либо импортный редкий образец, либо, как вариант, кустарный ствол. Самодельный пистолет или переделка из травматика.

Рябцев лениво слушал, ожидая, что будет что-то еще, но Бегин замолчал. Рябцев пожал плечами и готовился уже ляпнуть что-нибудь язвительное снова, но вдруг осекся и уже другими глазами покосился на Бегина.

– Ты за ствол зацепился?

– Майор обслуживал участок, где находилось кафе «Каламбур». Убивают участкового, а через полгода расстреливают и хозяина кафе. Заключения криминалистов по стволам – почти одинаковые, как под копирку. Как думаешь, стоит проверить?

Рябцев промолчал.

Участковый пункт полиции находился на пересечении двух, продирающихся сквозь наступающий со всей стороны лес, тихих улочек на самой окраине Домодедово. Гостям повезло – они застали капитана Латыпова, который как раз собирался уходить на обход участка.

– Зубов? – удивился он. – Вы той историей заинтересовались? Надо же… Думаете, это как-то связано с последними, так сказать, событиями?

– Вы нам скажите.

– А я что? Мы с Зубовым, к сожалению, почти не были знакомы. Виделись на больших заседаниях по линии МОБ в областном главке, пару раз на коллегии…

– Вы разве не в Домодедово служили?

– Кто вам такое сказал? Я полгода здесь всего. Рассказывал же вроде, нет? Меня в Домодедово из Раменского перевели. Я там семь лет отпахал. Участок наизусть знал. А тут все с нуля начинать…

– А кто может о самом Зубове рассказать?

– Да давайте к шефу зайдем, он вроде здесь был.

Руководитель участковых, хриплый пузатый майор по фамилии Богданов, вздохнул и покачал головой:

– Зубов-Зубов… Мы с ним ведь десять лет работали. Даже не верится, что столько времени… Аркадий Зубов был отличным участковым. У него был непререкаемый авторитет. Как среди коллег, так и среди жителей. Непререкаемый! – Богданов говорил, словно читал напичканный штампами и дежурными фразами циркуляр. – Зубов обладал настоящим даром. Он примирял родственников и соседей, которые годами, бывало, враждовали. Зубов был, как говорится, участковым от бога. И за годы работы к нему все чаще обращались, видя, что он из тех, кому не все равно.

– Кстати, по поводу его участка, – цинично прервал пафосную речь Бегин. – Интересует кафе «Каламбур». Вы говорите, много лет с Зубовым вместе работали. У него с этим кафе были какие-нибудь… проблемы?

– Проблемы? У Аркадия?

– Я имею в виду, проблемы в кафе. Может быть, гопники собирались, или драки. Или сигналы от населения по поводу пьяных сборищ… Что-нибудь такое.

– Что вы. Район у нас не самый спокойный, да. Есть и хулиганы, и уличная преступность. Иногда и стреляют, как без этого. Но на участке Зубова, даже если статистику посмотреть, показатели были ниже по всем статьям. Участковый от бога. От бога!

Поняв, что в опорнике не выведать ничего путного, Бегин и Рябцев отправились на место убийства участкового. Минут через 10 сюда же подъехал Стасин из убойного, которому позвонил Рябцев и, уточнив, что афишировать поездку не стоит, попросил помочь им.

– Зубова убили 15 ноября, – сказал Стасин, окидывая взглядом пустырь. – Вот здесь. Видите, куст? Вот в двух метрах от него и нашли тело майора.

Это был поросший травой, неровный, весь в ямах и бугорках, пустырь. За последние годы его превратили в стихийную свалку: там и тут валялись пустые коробки, битые бутылки, мешки и пакеты с мусором и прочий хлам. Пустырь находился в частном секторе, позади вытянутого на 50 метров строящегося здания. А за пустырем тянулись огороды частных домов, огражденные заборами. Крыши домиков, выходящие уже на параллельную улицу, были еле видны за растущими на огородах деревьями и кустарником. Рябцев остался у машины, которую остановил на углу недостроя, и закурил самокрутку, наблюдая за Бегиным и коллегой-опером.